Алексей Потехин. Забытый классик
Забытых дореволюционных писателей, бывших некогда очень популярными и даже выдающимися по своему литературному значению, к сожалению, очень много, — наше общество во все времена было неблагодарным к прошлому, — именно забвение А. А. Потехина, почётного академика изящной словесности, произведениям которого место в школьной программе, а не в пыльных архивах, выглядит как самый вопиющий пример из всех подобных несправедливых забвений.
Почему и кем его творчество было, как ненужное, удалено от массового читателя и потом из всеобщей литературной памяти?
Чтобы ответить на этот вопрос, стоит только привести выдержку из критической статьи советского времени, посвящённой А. А. Потехину: «Применяемое иногда критикой к Потехину название писателя-народника неправильно. Зная недурно внешний быт крестьян и народную речь, внося в свои произведения в сильной степени элементы этнографичности, Потехин понимал „устои“ в смысле сугубой патриархальности, без народнической веры в их значение и связывается не с мелкобуржуазным народничеством, а с дворянской литературой. Его идеальные крестьянские типы — это богобоязненные, законопослушные крестьяне, соответствующие классовым интересам дворянства» (М. М. Клевенский, 1935 г.).
Думается, этим всё сказано: не попал Потехин в прокрустово ложе идеологических догм советской литературно-пропагандистской машины и оказался ненужным.
Надо сказать, что в XIX веке вся российская литературная жизнь была разделена на два непримиримых лагеря: консервативно-славянофильский и либерально-западнический. У каждого их них были свои журналы, свои маститые и молодые авторы, свои критики и т. д. Обозначая явно свою принадлежность к какому-либо из этих лагерей, автор получал поддержку одного и одновременно критические нападки другого.
Чтобы понять, кем в этом смысле был Потехин, достаточно привести один весьма красноречивый факт из его биографии. Сотрудничая с консервативным «Москвитянином» и, по сути, получив от него путёвку в большую литературную жизнь, он в 1958-м и потом в 1862-м годах ездил к находившимся тогда за границей А. И. Герцену и Н. П. Огарёву, опальным идеологам либерального лагеря, чтобы привести в Россию их книги. Это стоило Потехину свободы: вскоре после возвращения на родину он был арестован и заключён в Петропавловскую крепость, откуда вышел в 1864 году.
Будто бы он и не хотел ни в жизни, ни в творчестве принадлежать ни к одному из лагерей, не хотел делить русскую литературу на консервативную и либеральную, а, служа и той, и другой, служил русской литературе вообще. «Золотая середина» — вот, кажется, к чему он стремился всю свою жизнь
Но то, что ему помогало на заре его творческой карьеры, вызывая естественным, по его умеренной позиции и человечности, образом симпатию и поддержку современников, в конечном итоге явилось и препятствием к непредвзятой оценке его творчества в целом.
Потехин не «угодил» не только советским идеологическим догмам, он не «угодил» также и всем другим идеологиям: консерваторам — потому что не идеализировал слепо и фанатично патриархальные устои, описывая беспристрастно все пороки старины и скорбь российской действительности; либералам и прогрессистам — потому что не спешил ругать всё старое и хвалить всё новое, пророчески предвидя, к чему это может привести; совсем не «угодил» новым революционным веяниям начала XX века — и оттого его очень быстро забыли, и когда он умер в 1908 году почтенным, почти 80-летним старцем, уже мало кто в России его читал.
Не «угодил» Потехин и современному книжному рынку, в 1990-х и 2000-х заново открывавшему читателю забытые дореволюционные имена, потому что современные дельцы от литературы не увидели в его творчестве коммерческого потенциала, то есть просто не знали, как и кому его можно «продать».
И если теперь какой-нибудь редкий читатель, увидев это незнакомое имя, пожелает вдруг узнать что-то о нём и его книгах подробнее, то его взору предстанут лишь скупые и безликие статьи, из которых он вынесет скуку и превратное представление об авторе...
А ведь он почему-то был одним из известнейших и заслуженных писателей своей эпохи, при жизни встав в один ряд с признанными классиками русской литературы.
Чтобы составить о его творчестве единственно правильное представление, нужно прочесть хотя бы одну из его книг. Например, вот эту: «Старый покровский дьякон», в неё вошли избранные произведения из трёхтомного дореволюционного собрания сочинений «После Освобождения».
В произведениях сборника вы увидите образы, которые наверняка ранее не встречали в классической литературе: это — Русь глубинная, истинно народная, канувшая в Лету и позабытая. Мало кто из классиков о ней писал, и А. А. Потехин — один из немногих, кто оставил нам живые и яркие свидетельства о той Руси.
Сергей Корнев
Из книги «Старый покровский дьякон»
