Загадочный гений русской литературы
Фёдор Дмитриевич Крюков — забытый и загадочный русский писатель, сгинувший, пропавший бесследно во время Гражданской войны, а ныне словно восставший из пепла — в связи с тем, что его называют подлинным автором «Тихого Дона».
Жизнь и творчество Фёдора Крюкова окутаны ореолом тайны: в биографии много «белых пятен» и домыслов, а дошедшее до нас литературное наследие явно не полно. Всё это делает его сенсационным, что, с одной стороны, подогревает интерес к нему, а с другой — уводит от главного, от того, что и без всех этих загадок его проза масштабна и самобытна, и уже сама по себе — новое, неизученное, непрочитанное и потому неосмысленное должным образом явление в русской литературе.
Родился в 1870 году на земле донского казачества, в станице Глазуновской Области войска Донского. Отец его был атаманом, мать — из донского дворянства; семья — крепкая, основанная на традициях многовековой казачьей вольницы.
В 1892 году он окончил Санкт-Петербургский историко-филологический институт. Далее работал учителем гимназии; имел чин статского советника. В 1906 году его избрали депутатом Первой Государственной думы от Области войска Донского. После её разгона он подписал знаменитое «Выборгское воззвание» думских депутатов, призвавшее народ к гражданскому неповиновению властям, за что был на три месяца заключён в тюрьму.
После этого он уже не мог работать в гимназии и вынужден был найти себе другое поприще. Им стала профессиональная литературная работа: у В. Г. Короленко в журнале «Русское богатство», там же было опубликовано значительная часть рассказов, которые он написал перед грозными историческими бурями начала XX века.
И до революции, и после неё он занимался активной политической деятельностью. Один из создателей неонароднической партии народных социалистов, «энесов» (ТНСП), и её идеолог. Во время Первой мировой войны — доброволец в военно-санитарном отряде Государственной думы. В 1917 году — сторонник Учредительного собрания, разогнанного впоследствии большевиками. С 1918-го — участник Белого движения.
Именно с Гражданской войной связан тот самый — загадочный — период его жизни, породивший множество предположений, хотя и очень правдоподобных, но не доказанных, косвенных свидетельств, туманных намёков и, собственно, версию о его авторстве романа «Тихий Дон».
В 1920 году Фёдор Крюков находился в составе белых казачьих частей, разбитых Красной Армией и отступивших на Кубань, тогда же он заболел сыпным тифом, и вот это — последнее достоверное свидетельство о нём. Дальше — только версии.
По первой — он умер от болезни, но место его захоронения точно не определено.
По второй — попал в плен к красным и был расстрелян. Где, кем и когда — неизвестно.
По третьей — его убил Пётр Громославский, казачий атаман, мобилизованный в эти годы белыми, но сочувствовавший красным, а в будущем ставший тестем писателя М. А. Шолохова, автора «Тихого Дона».
Ряд исследователей полагают, что к Громославскому попал личный архив Фёдора Крюкова с рукописями, среди которых был и первоначальный текст «Тихого Дона», — его получил от тестя Михаил Шолохов и использовал как основу для своего романа. Главные доводы этого мнения заключаются в том, что, во-первых, художественный стиль «Тихого Дона» во многом схож с творчеством Фёдора Крюкова, во-вторых, Михаил Шолохов был ещё очень молод и не имел такого жизненного и военного опыта, не мог знать так хорошо мельчайшие оттенки казачьей жизни, а Фёдор Крюков наверняка имел и знал, и, в-третьих, казачья трагедия, так мощно и полноценно описанная в «Тихом Доне», была личной трагедией Фёдора Крюкова, который своими глазами видел разделение казаков на белых и красных, эта линия рубцом прошла по всем его близким людям, и вообще — весь «Тихий Дон» удивительно перекликается с жизнью Фёдора Крюкова. К тому же, ещё и до Гражданской войны Фёдор Крюков обладал репутацией большого казачьего писателя — современники его называли «певцом Тихого Дона» и «Гомером казачества».
То, что в 1918–1920 гг. Фёдор Крюков мог писать крупное произведение, конечно, тоже вполне возможно. Сразу после его смерти редактор одной из казачьих газет, хорошо знавший Фёдора Крюкова, сказал: «Фёдор Дмитриевич несомненно унёс в могилу „Войну и мир“ нашего времени, которую он уже задумывал, он, испытавший весь трагизм и всё величие этой эпопеи на своих плечах...» Что он имел в виду? Может быть, «Тихий Дон»? Нет ответа на этот вопрос.
Всё известное литературное наследие Фёдора Крюкова можно разделить на две большие части: художественные и публицистические произведения, посвящённые жизни казачества конца XIX — начала XX века, и произведения, родившиеся из всего, с чем он соприкасался в своей жизни, из того, что видел и что, как блистательный писатель-реалист, воплощал в дышащие живыми образами художественные формы. А видел он очень много: здесь и обыкновенная жизненная рутина русского человека начала XX века, и тюрьма, и Первая мировая война, и эпохальные общественно-политические события, и др.
В данной книге собраны его рассказы о вере и религиозной жизни: «Сеть мирская» (1912), «Жажда» (1908), «Отец Нелид» (1913), «Без огня» (1912), «Святая ночь» (1892).
«Сеть мирская» рассказывает о монахе, съездившем проведать престарелую мать — тоже монахиню, а из монастыря в монастырь и обратно — проезд через мирскую жизнь... Во сколько же вольных и невольных дум, оживших воспоминаний, тихой тоски и искушений вылилась ему эта поездка?...
«Жажда» — про народное моление о дожде в летнюю засушливую пору, но оно, это моление, словно бы о чём-то ином говорит и молит, открывая душе великие и ужасные в своей простоте и правде смыслы.
Невероятно колоритный образ священника, ушедшего в староверческий раскол, передаёт рассказ «Отец Нелид»: долгая и интересная беседа с отцом Нелидом неожиданно заканчивается таким его честным признанием о себе, что невыносимо жаль его становится — и не только его, но вместе с ним и всё человечество.
В рассказе «Без огня» — откровенный разговор о вере и внутрицерковной жизни с выпускником Духовной академии. И будто бы не о прошлом говорил он, а о настоящем, — сто лет минуло с тех пор, а кажется, что ничего не изменилось...
А «Святая ночь» — первый опубликованный рассказ Фёдора Крюкова, как ни странно, тоже актуален для нашего времени. Он о празднике, который не приносит радости. Праздничный свет есть, а праздника внутри нет...
Что случилось с Фёдором Крюковым в том злополучном 1920 году, когда остатки белой Донской армии отступали на Кубань, гонимые Красной армией, в которой были и его братья-казаки, ставшие красными?
Может быть, он умер от тифа, и его тело впопыхах бросили в безвестную могилу? Или его взяли в плен красные и расстреляли как белого офицера, забрав его офицерскую сумку, в которой хранились и те бесценные рукописи написанных им в годы братоубийственного лихолетья произведений? Или же правда, что ему тогда предательски выстрелил в спину его бывший одноклассник по гимназии, человек, с которым его прежде связывала многолетняя дружба, Пётр Громославский?
А может, что-то ещё произошло, — мало ли было в те годы несчастий с людьми? На всех хватило горя с лихвой. Жизнь же человека — хрупкая вещь. Был — и нет его...
Всё, что от него осталось, — это его творчество, но и его достаточно, чтобы понять: оно было создано гениальным человеком.
Сергей Корнев
Из книги «Сеть мирская»
Издание получило Национальную премию по литературе в 2021 году