О совести или разговор в купе

Наконец-то домой. Позади осталась Лавра, экзамены. Я, воспитанник третьего класса Семинарии, уезжал на летние каникулы. Ехать предстояло около суток. Моими попутчиками в купе оказались молодой человек, мой ровесник с наушниками в ушах и с пирсингом в носу, грузный мужчина средних лет, в деловом костюме и интеллигентная дама, судя по всему, учительница или работник культуры.

Поезд тронулся. Я по привычке перекрестился, призвав Ангела-Хранителя оберегать наш путь. Мои попутчики с некоторым недоумением покосились на меня, но промолчали. Застелив постели и переодевшись, стали знакомиться. Паренек оказался студентом одного из Московских ВУЗов и ехал в Брянск, к невесте. Мужчина возвращался домой после переговоров с партнерами по бизнесу. А женщина действительно оказалась работником культуры одного из районных центров недалеко от Калуги. Узнав, что я учусь в Семинарии, все с некоторым недоумением и любопытством на меня посмотрели. Забравшись на верхнюю полку, я открыл томик Достоевского и стал читать. Мужчина достал коньяк, бутерброды, и принялся жевать. В купе наступила тишина. Каждый был погружен в свои мысли. После двух-трех рюмок, мужчину потянуло на разговоры и он обратился ко мне: «Может, будешь рюмашку? Или вам нельзя? Вот у нас батюшка, так тот почти всегда пьяный служит». Я промолчал. Байки почти всегда одни и те же во все времена и в разных краях. И все про жадных попов, которые «правят обедню» полупьяными. Люди даже не подозревают, что священник перед Литургией даже глоток воды не может сделать. «А ты что читаешь? Библию?» — не унимался попутчик. «Нет, Достоевского», — отвечал я. «Ого, — протянул мужчина. — Не-е-е, для меня это сложно». «И вообще, я в Бога не верю, — подытожил он, — вся вера и религия — это обман, для того, чтобы выманивать деньги у старух. Зачем она нужна эта религия? Придумали себе церковь, Бога, заповеди и обманывают честный трудовой народ. Живи по совести — и весь закон!». «Что надо жить по совести, это правда, — отвечал я. — Но только совесть без Бога бесполезна». «Это как? Если я не верю в Бога, то я бессовестная? — вступила в разговор дама. — Это что в Библии написано? Ну и учат вас там!». «Нет, не в Библии. Это говорил Достоевский. Вы как работник культуры это наверное знаете? — продолжил я.

Слово Совесть состоит из двух частей. Приставки СО, означающей что-то общее, единое, относящиеся к тебе и к кому-то еще и непосредственно самого слова. Поэтому слово со-весть означает какую- то весть присущую тебе, как человеку, и еще Кому-то. И этот Кто-то есть Бог. Поэтому и говорят что совесть — это голос Божий в человеке. «А как же категорический императив Канта?» —блеснул эрудицией студент. «Кант указал, что необходимо исполнять определенные нравственные законы, но не указал кто их установил, — отвечал я. — Вся беда в том, что законы нельзя придумать, как у нас пытаются сделать сидящие в Думе. Законы не придумывают, а открывают. Закон всемирного тяготения был и до Ньютона, Ньютон его только открыл. А чтобы любой закон открыть, нужно зорко всматриваться в вглубь себя самого и в окружающий мир. И осознать, что миром правит Бог и он установил законы».

Я замолчал и в глубине сердца уже пожалел, что начал этот разговор. Нужно ли это людям, которые не хотят слышать и внутренне уже поставили барьер между нами? «И что ж теперь и законы не писать, а жить по Библии? — подал голос бизнесмен. — Там же сплошные запреты. По ней невозможно нормально жить!». «Возможно, — был мой ответ. — И предыдущие поколения этому подтверждение. Просто „нормы“ с каждым поколением деградируют. То, что было аморально каких-то двадцать-тридцать лет, сейчас норма. Эти нормы людьми устанавливаются и людьми же отменяются. Вот поэтому и необходимы заповеди неизменные, Божественные. Ведь заповеди — это элементарные нормы морали в обществе, чтобы оно могло существовать, а не самоуничтожилось. А основание нравственности нужно иметь в Боге».

Мы подъезжали к станции. Студент засобирался и попрощавшись, попросил меня «на пару слов». Мы вышли в тамбур и он спросил: «Скажи, а с девушкой до свадьбы грешно?». Я ему ответил как мог. Он посмотрел на меня и продолжил: «Мы ровесники, и я почему-то никогда не задумывался над такими вопросами». Мы попрощались и я вернулся на место с улыбкой. Значит не все еще потеряно для нас. Если есть стремление думать и анализировать вот таким молодым людям.

Борис (Феодосий)

Читайте далее:

Рассказы священника о матушке Феодосии (Косоротихиной)

Как судить, но не осуждать

Что такое гламур