Батюшка и овечки

Отец Георгий из села Горянина, как известно, очень любит жизнь. Особенно Жизнь вечную. Батюшка часто о ней мечтает, и всякий раз при мысли о Вечности его стареющий взгляд просветляется.

А недавно отец Георгий видел сон. Будто он на лугу. Радуга в полнеба, фиалки щурятся свету, колокольчики малиново трезвят — ах! — даже слов нет. «Утро доброе!» — душа поет, а вокруг отца Георгия овечки. Батюшка их лелеет, запускает пальцы в белые кудряшки: «Овечки мои, пасетесь?». И овечек-то всех-всех батюшка знает. Будто это его прихожане. Вон та, голубоглазая, — это бабка Маруська, а вон та, розовоносая, — это Лукичева Танька, соседская внучка-подросток. А вон тот белозубый крепкий молодец — совхозный зоотехник Николай.

Ух, какая она, оказывается, Вечная жизнь! Бабочки порхают, а вместе с ними порхает батюшкина душа. Прописаться бы на этом лугу и цвести алым маком!

Но тут под окном заорал петух.

Весь день отец Георгий пребывал в блаженстве, ходил сам свет. А вечером, чтоб не забыть своего пресветлого видения решил все записать, что снилось. Заперся в комнате, включил компьютер. Подумал-подумал и принялся тыкать клавиши указательным пальцем. Сначала не клеилось: то нужные буквы прятались, то мысли разбегались. Но ближе к ночи на батюшку нахлынуло яростное вдохновение.

Получался настоящий полноценный рассказ. Автор самозабвенно подпускал в него много всего такого, нужного. Райский уголок украшали все новые детали: «плачущих ангелов» сменяли «рук воздеяния», к месту пристроились «коленопреклоненные молитвы о пастве своей» и «слезы умиления».

Когда за окном заорал вчерашний петух, отец Георгий озаглавил произведение «Батюшка и овечки» и поставил под произведением точку.

Супруге отца Георгия духовный рассказ понравился, как только она проснулась. Далее рассказ настиг поднявшуюся дочь и скоропостижно понравился и ей. А когда мимо батюшкиного окна проходила учительница Анна Ивановна, рассказ озадачил и ее. Она посоветовала отцу Георгию разместить «Батюшку и овечек» кое-где в сети, даже сама помогла это сделать и показала отцу Георгию, где смотреть читательские комментарии и как отвечать...

Солнышко сияло сквозь утренний туман. Отец Георгий сидел перед компьютером, ждал отзывов и волновался. Наконец дзынькнуло, и на экране высветилось: «Елена прокомментировала вашу запись». Батюшка затрепетал, навел курсор и прочел: «Спаси Господи за такой теплый рассказ». Священник улыбнулся и ответил: «Во славу Божию». И снова дзынькнуло: «Мария прокомментировала вашу заметку». Батюшка, волнуясь, схватил мышь и увидел: «Спаси Господи, отец Георгий». Вскоре компьютер еще раз батюшку поблагодарил. А потом еще несколько раз.

Похоже, отцу Георгию удалось передать свое высокое настроение от того дивного сна. Пастырь, овечки, духовная идиллия! Автор потянулся на стуле, почувствовал, как зудят за спиной крылья, просят полета. И снова «дзынь». Компьютер сообщал, что «его заметку» прокомментировал некий Недовзоров. Пастырь открыл комментарий и остолбенел: «Попья дурья башка! Молится он, видите ли! Поди уже старый, а все не допер — в этой жизни все, ну абсолютно все зависит только от человека. От человека, а не от бога. Хоть башку об пол разбей, а гвоздь сам не вколотится и картошка сама не посадится».

Сюрприз...

Крылья повисли. Оторопелый автор «Батюшки и овечек» перечитал комментарий несколько раз. Тут бы парировать, а указательный палец никак не отыщет нужную букву. И то правда: ну как на это ответить?

Отец Георгий из села Горянина и без Недовзорова знает, что гвозди сами не вколачиваются, а картошка не ангелами сажается. Так и не придумал священник, что ответить и только лишь разозлился на себя.

Ночью на отца Георгия нахлынула бессонница. Священник встал, пошел выпить чаю, притулился к печке и задремал. И снова пригрезился райский лужок! Только теперь лужок далеко, за речкой. И там, далеко, в луговых ароматах блаженствует — сама кудряшка — бабка Маруська. Там и Танька Лукичева, и зоотехник Николай. И все-то там! И лишь отец Георгий не сними. Как туда добраться ему невдомек: нет ни моста, ни лодки. А тут его ка-ак толкнет ниже спины: «Бэ-э!» Обернулся батюшка, а это баран. «Но как же, барашкам быть на лугу полагается, вон там!» Да и сам отец Георгий хочет туда, за реку, а этот все носится кругами: «Бэ-э!». От отчаяния батюшка во сне даже расплакался. И вдруг будто голос архиерейский с того берега:

— Эй, преподобие, чего стоишь? Хватай барана и дуй сюда!

У батюшки даже коленки затряслись.

— Да как же нам! Тут и самому-то через речку никак, а этот еще и носится. Бэ-э, ему, видите-ли.

— А ты кто тут на земле!? Пастух или размазня!? Зачем тебе Бог стадо доверил, а? Хворостину у воды срежь и гони его сюда вплавь, пока волки не сожрали! Овечки ждут, им пастуха надо, а ты все с одним этим малохольным хороводишься! Шевелись!

Тут пастуха опять боднуло, он и проснулся.

Огляделся. Видит, Киса трется о ноги, глаза голодные: «Мя-а!» Батюшка положил ей в миску творожку, а она опять таращится и — «Мя-а!».

— Глупая, ступай, вон у тебя в миске лежит!

А она в глаза смотрит и все только «мя» да «мя».

— Ты этак с голоду помрешь при свежих харчах! Иди, говорю! Вон там!

Не понимает Киса, смотрит голодно. Отец Георгий разозлился:

— Что тебя, носом надо? — взял за шкирку и мордой — в творог. Тут кошка и давай наворачивать. Батюшка пробормотал: — Коли жалеешь Божью тварь, так и носом иногда приходится. Во как... А этого, от которого «все в жизни зависит», не жалко, что ли? Тоже ведь тварь Божия, какая-никакая... Отмахнись от него, так ведь и пропадет. Ох...

Отец Георгий вздохнул и побрел к компьютеру свой последний сон описывать. «Надо, чтоб из этого сна настоящая проповедь получилась. Чтоб Недовзоров прочел и уверовал, чтоб проникся, чтоб прямо носом — во благое».

Вечером эпическое литературное полотно «Батюшка и баран» уже собирало в сети свои первые комментарии.

Из книги протоиерея Алексия Лисняка «Земляничные луга»

Читайте также: Святой источник отца Анатолия