Поэт Юрий Кузнецов в поисках Христа

 Мы произносим фразу «поэты серебряного века», и тут же в голове возникают фамилии Блока, Есенина, Маяковского, Гумелева, Ахматовой, Цветаевой. А назовем ли поэтов 2-й половины XX века? Их много, и даже очень хороших, но они, к сожалению, что называется – не на слуху. Расскажем хотя бы об одном.

Юрий Кузнецов относится к плеяде поэтов «почвенного» направления. Для второй половины ХХ века «деревенская» проза и «почвенная» поэзия – это явления одного порядка, знаменующего собой драматическое возвращение  к классическим традициям, поиск духовной основы.

Имя Юрия Кузнецова появилось в русской литературе в середине 70-х годов ХХ века. Он родился 11 февраля 1941 года на Кубани в семье кадрового военного и учительницы. В 1966 году в Краснодаре вышел первый поэтический сборник Юрия Кузнецова «Гроза».  Но настоящее творчество, обретение своего стиля, своего поэтического мышления началось во время учебы в Литературном институте. Уже вторая книга «Во мне и рядом – даль», вышедшая в Москве в 1974 г., заставила говорить о Кузнецове как об одном из значительнейших современных поэтов. В сборнике поэт заявил все свои основные темы: Россия, дом, история, судьба, борьба добра со злом, война, любовь, поэт и поэзия, человек и природа, восток и запад. В стихотворении 1974 года читаем:

Бывает у русского в жизни

Такая минута, когда

Раздумье его об отчизне

Сияет в душе, как звезда.

Ну как мне тогда не заплакать

На каждый зеленый листок!

Душа, ты рванешься на запад,

А сердце пойдет на восток.

На протяжении целого ряда лет Юрий Кузнецов преподавал в Литинституте, возглавлял отдел поэзии литературно-художественного журнала «Современник». Считал, что творчество – это искра Божья в человеке. Предисловие к одной своей книге Юрий Кузнецов завершил словами: «Моя поэзия - вопрос грешника. И за нее я отвечу не на земле». К рубежу ХХ-ХХI веков поэт подошел к осмыслению всего сущего с духовных позиций. «Я долгие годы думал о Христе», - пишет он незадолго до смерти в своих размышлениях о русской поэзии, своеобразном «духовном завещании» поэта. Предтечей поздних знаковых поэм о Христе стал ряд его стихотворений, таких как «Все сошлось в этой жизни и стихло», «На краю», «Ладони», «Новое небо», «Последнее искушение», «Крестный путь», «Призыв», поэма «Красный сад», «Невидимая точка» и другие.

В последние годы Кузнецов обратился к стихотворному переложению «Слова о Законе и Благодати» митрополита Илариона, будучи уже автором многочисленных стихотворных переводов. Наиболее противоречивую реакцию вызвала его последняя по времени поэма «Путь Христа». «Я хотел изобразить живого Христа, а не абстракцию», – говорил о своем творческом замысле поэт в одном из интервью. Споры критиков и многих читателей вызвала третья часть поэмы «Сошествие в ад», где в ад опускается сам поэт, сопровождаемый Христом, и где он видит многих персонажей мировой истории, в том числе и некоторых политических деятелей – своих современников. За несколько дней до своей смерти, 8 ноября 2003 года Юрий Кузнецов написал стихотворение «Молитва», поэтическое переложение истории из патерика о  том, как архиерей учил молитве трех старцев-отшельников.

После смерти Юрия Кузнецова поэт Владимир Костров, вспоминая о нем, говорил: «Когда звучит имя Юрия Кузнецова, мне слышится музыка Вагнера, Скрябина, Прокофьева, Свиридова – это тот звук, который он нам оставил вместе с удивительной поэтикой, былинной поэтикой, вернувшейся к нам, поэтикой построения современного мифа… И в то же время поэтикой библейского масштаба. Он был в масштабе своего исторического времени». Валентин Распутин в журнале «Наш современник» написал о нем так: «Юрий Поликарпович был, конечно, удивительный человек. Каждый большой поэт – удивительный человек, умеющий находить те точные, глубокие, мудрые и добрые слова, органически составляющие его поэзию, его литературу. Юрий Кузнецов это умел».

Наталья ГОРДИЕНКО,

кандидат филологических наук