Александр Сергеевич Донских родился 27 ноября 1959 г. в селе Малая Хета Красноярского края. Детство прошло в посёлках Китой и Тайтурка Иркутской области. В 1971 г. семья переехала в Ангарск, где в 1977 г. Александр окончил школу.
С 1978 по 1980 гг. служил в Хабаровске в Военно-воздушных силах в должности начальника радиорелейной станции. Там же, в 1979 г., начался его литературный путь: в качестве внештатного армейского корреспондента печатал очерки и статьи в газете Дальневосточного военного округа «Суворовский натиск». После демобилизации работал монтажником-верхолазом на стройках Крайнего Севера — в Якутии, в Магаданской области, при этом заочно учился на литературном факультете Иркутского государственного педагогического института.
После северной «одиссеи» работал в Ангарске в военизированной охране, сотрудником уголовного розыска, учителем литературы и русского языка, заместителем директора школы по воспитательной работе, директором школы-интерната.
В 1991 г. перешёл на научную, научно-методическую работу в Иркутский институт повышения квалификации учителей; около 10 лет занимался проблемами экспериментальных педагогических площадок, сельских школ, менеджмента в образовании. Работая в институте, объехал всю Иркутскую область, многие города России. В качестве внештатного корреспондента в эти годы сотрудничал с «Восточно-Сибирской правдой».
Первая публикация художественного произведения связана с выходом в Восточно-Сибирском книжном издательстве в 1987 г. сборника молодых прозаиков и поэтов Сибири, в котором была опубликована повесть в новеллах «Весёлое, грустное…». С 2003 г. активно печатается в журналах, среди которых «Аврора», «Молодая гвардия», «Сибирь», «День и ночь», «Наш современник», «Первоцвет» (который с группой литераторов в 1998 г. и учредил), «Роман-журнал 21 век», «Дальний Восток». В 2004 г. вступил в Союз писателей России. Член Правления и Ревизионной комиссии Иркутского регионального отделения Союза писателей России. С 2012 г. входит в редакцию журнала «Сибирь».
Изданные книги:
«Человек с горы», рассказы, повести, 1999 г., Иркутск, Восточно-Сибирское книжное издательство;
«Родовая земля», роман, 2009 г., Иркутск, издательство «Оттиск»;
«Крепка, как смерть, любовь», роман, 2011 г., Красноярск, издательство «ВВВ» при журнале «День и ночь»;
«В дороге», рассказы, повести, 2012 г., Москва, издательство «ИНФРА-М»;
«Солнце всегда взойдёт», повесть в новеллах, 2012 г., Москва, издательство «Digital Books».
В современной литературе России, кто-то подсчитал, в 43 раза больше авторов, чем в со-ветской. Но читать, по большому счёту, нечего - неинтересно пишут. Строят из себя умников. А. Донских тихий автор, но интересный. Мне кажется, о нём со временем станут говорить (громко).
https://www.books.ru/books/solntse-vsegda-vzoidet
но и светлая книга.
Сюжеты различны, но кое-что их объединяет: образ Сибири, прекрасной в своей непревзойдённости и далёкой, которая незаметно воспитывает, наставляет людей. Почему повествование «В дороге» столь объёмно? А потому, что капитану Пономарёву надо было пройти весь этот нелёгкий путь, чтобы захотелось ему стать таким же, как Виктор, чтобы принять законы тайги, когда гость в тайге да ещё с перехода выше хозяина и всех его сродников, чтобы понять, как немного человеку нужно собрать ягод на зиму, чтобы… Это на поверхности рассказа, а в глубине умелая передача того, что кажется непередаваемым, в глубине – тайга с её стрелой Бурхана, Саянами, озером с дивной водой. Озеро-сердце…
Несколько суток пробирались к стойбищу. Волглые, сумеречные ущелья и встопорщенные, вздыбленные буреломники, взъёмные взгорья и обрывистые спуски, заморозки утрами и нередко калящая жара к полдню, кровососущие облака мошкары и комаров, колючие, невылазные чащобники и заматеревшие гущиной, не пускающие вперёд травостои, прячущиеся в кустах злокозненные тряские болотины и неверные броды на реках, когда чуть в сторону – оп, и ты в яме, по маковку в воде, а ещё не везде мог олень пройти и – километрами «пешедралом», – да, тяжела, опасна, а зачастую и коварна земля тофаларская (с. 209).
Читать и то тяжело, а идти? Но капитан шёл и учился. Вот рассказ «про дурь-дорогу», зачем-то сделанную в тайге. Не слушало старых людей начальство, не спрашивало. Природа? Значит, надо осваивать. А не изучить ли сначала? Гроза в тайге, люди сидят в шалашике плечо к плечу, спина к спине. «Вроде как муравейные мы люди». А через некоторое время…
Выбрались наружу. Капитану Пономарёву показалось, что перед ним какое-то другое место – окрест преобразилось необыкновенно. Земля кипяще горела первозданными чистейшими красками (с. 207).
Как же всё это описывать, чтобы и ты почувствовал силу и святость тайги? Нагрузка ложится на язык. Вчитаемся: птица угугукнула, и не очень потёмочно, серо-грязевой гущиной, их губы и руки посливели, сложноцветно, радужно горела высокогорная вода…
Встреч в пути было немало: оказывается, и тайга заселена народом. И радовало капитана Пономарёва, что встреченные им люди и чем-то явственным и чем-то неуловимым похожи на ставших дорогими его сердцу Виктора и Людмилу с её мальчишками (с. 211).
Рассказ близится к концу, а читателю этого конца и не хочется. Дело в том, что нетронутая, неиспорченная природа сейчас редко становится объектом описания. Во-первых, её надо знать. Что непросто. И дело не только в названиях птиц и растений, лишайников и мхов. Попробуйте сами описать тяготы таёжного пути, как в вышеприведённом отрывке. Во-вторых, эту природу надо любить. В-третьих, уметь «жить да не томиться», а это сложнее всего. В современной лингвистике можно выделить особое направление – исследование языка удалённых территорий, непроходимых пространств, и писатели-сибиряки дают добротный материал для такого анализа. Сибирь огромна, и многое зависит от её изучения, прежде всего.
Мы намеренно не указываем, чем закончился рассказ. И вообще пересказать хороший текст невозможно: слов потребуется гораздо больше, чем при его написании. В современной литературе сейчас правит бал постмодернизм: цитации, ассоциации, параллели – не до сюжетов. А по жизни сюжеты есть и требуют нового, свежего осмысления. Так и в рецензируемой книге: ситуации в армии – есть, пьянство в деревне – есть, надвигающаяся старость – тоже есть. Но при этом присутствует в рассказах и художественная оптика: умение не приукрашать изображаемое, но при этом высвечивать главное. В любом тексте просматривается моральное лицо творца. И читатель с благодарностью ощущает – через героев повествования – доброту незнакомого автора, то есть то самое доверие к жизни, на котором всё держится и в Сибири, и за её пределами.