Смеркалось...
В дверь клети сердца о. Филофила робко поскреблись.
— Батюшка...открой, я знаю, ты здеся...
О. Филофил осторожно приотворил дверь, заложенную на цепочку. За дверью стоял понурый вековечный церковный сторож, он же, по недостаточеству кадров, чтец и прочее. О. Филофил снял цепочку, просочился в щель, захлопнул за собой дверь и для верности привалился к ней спиной:
— Ну, чего тебе?
— Да регентша наша...чтоб ее, простигоспади...
— Опять ко мне за поклонами послала?
— Ну.
— Сколько?
— Говорит, пийсят.
— И за что на этот раз?
— Ну... Я читал пасалтырь... а там эти... «Царие земстии и вси людие, князи и вси судии земстии, юноши и девы, старцы с юнотами», чтоб их, простигоспади...
— И чего? Прочитал «старцы с енотами»?
— Ну.
— Понятно, — о. Филофил вынул из кармана поклоны, отсчитал.
— На тебе твои пийсят, да читай уже внимательно!
Сторож ушел. Дождавшись, пока он завернет за угол храма, о. Филофил снова приоткрыл дверь, заглянул в клеть, произнес туда громким шепотом: «Вроде ушел... давайте!», отворил дверь пошире.
Из кельи осторожно, стараясь не шуметь, выбрались несколько старцев, на руках у каждого был енот; один вез енота в украшенной розовыми рюшами кукольной колясочке. Молча и степенно поклонившись о. Филофилу поясным поклоном, старцы построились гуськом и растаяли в темноте.
«С енотами!.. Сам ты енот несмысленный!..» — усмехнулся о. Филофил, быстро возвратился в клеть сердца своего, затворил дверь, сказал: «ВЖЖЖУХ!» и стал приуготовляться спать по-старому, как мать поставила.
Из книги «Про отца Филофила»
Если вы возьмете на себя аскетический подвиг лет 5 посвятить церкви и православным книгам, при этом не будете работать и иметь минимальный доход - вы точно поймете этот юмор. Более того, вы поймете и книгу этого же автора "Стенгазета", хотя это будет посложнее.. Потому что это реальность, духовная реальность ...