Матушка Феодосия

Божья дудка

Сквозь кордон мещерской недоступности 15 мая прорвалась эсемеска о том, что умерла старица, схимница матушка Феодосия – духовная сестра блаженной Матронушки Московской, блаженной Матроны Анемнясевской, блаженной Любови Рязанской, старицы Пелагеи Захаровской. Может быть, последняя на земле великая молитвенница и праведница, к которой приходила Богородица.

Весть о кончине матушки Феодосии будто обнажила душу, сняла одну из ее защитных заслонок, в которую постоянно стучатся страсти, соблазны мира сего. Печаль, но светлая, коснулась сердца… И радость от того, что неизбежно теперь уже должна к ней приехать вновь – попрощаться.

У матушки Феодосии не была давно, уже два года. Лишний раз не хотелось беспокоить старенькую монахиню: ей 4 ноября прошлого года (на Казанскую) исполнилось 90 лет. Знала, что она болела, ей делали операцию на глаза… Но матушке передавала поклоны через знакомых священников, посещавших ее, получала благословение. Знала, что она молится за меня, за газету «Благовест», которую с радостью принимала, а также за всех, кто к ней хоть один раз приезжал в скромный деревенский домик в поселке Октябрьский, рядом с городом гончаров – Скопиным Рязанской области. Здесь, в маленькой терраске в зимнюю стужу или осеннее ненастье ежедневно, поздним вечером, ждали своей очереди десятки человек. Самые близкие, посетители с детьми грелись в коридорчике у печки. А совсем уже отогревались душой и телом на стульчике у кроватки матушки под взором радостным и кротким, готовым к участию и полным любви.

Бывали здесь люди самых высоких духовных званий и светских должностей: митрополиты и епископы, священнослужители и монашествующие, члены правительств разных уровней, генералы, матери, жены погибающих от наркотиков и «зеленого змия» детей, мужей; родственники, отчаявшиеся найти своих потерявшихся близких. Все люди, все человеки… И как бы благополучно не выглядел внешне человек, – у каждого своя скорбь, своя боль, свои проблемы. Все ехали к матушке за утешением, советом, молитвой, а она, такая маленькая, недвижимая, светлая, пролежавшая после аварии 20 лет в летаргическом сне, принимала всех, к ней приходящих, и каждый получал утешение.

Крещена была матушка Феодосия с именем Наталья. Родилась она в деревне Велемье Скопинского района. Родители, Никифор и Ефросинья, работали на шахте близ поселка Октябрьский. Дочери их – Наталья и Ольга – после школы и курсов профтехобразования трудились в колхозе, а затем – в строительной бригаде Октябрьского МСО. Тяжелые испытания пришлись на долю родных – ухаживать за пребывающей в недвижимости, между жизнью и смертью, Натальей.

Нелегко было и ей, когда она выжила и осталась прикованной к постели. Самых близких людей уже не было в живых. Но Господь и Матерь Божья уже избрали и укрепили этот немощный сосуд. Говорят, что первые слова, которые она произнесла после летаргического сна: «Зачем вы меня кормили? Меня Сама Матерь Божья потчевала». Господь открыл этой простой деревенской девушке Горний мир, ради которого мы и живем здесь, на земле. Этот свет, который удостоилась видеть матушка, находясь между жизнью и смертью, всегда излучали ее глаза и маленькое личико, обрамленное простеньким аккуратным платочком, которое только одно и оставалось многие годы подвижно.

В маленькой комнатке, где лежала и принимала матушка бесконечных посетителей, пели канарейки, было множество икон. Часто здесь бывали священники, клиросные, которые пели духовные песнопения, тропари праздникам, святым у матушкиной кровати. Все это всплыло в памяти, когда пришла весть о смерти старицы.

В Рязани оказалась поздним вечером, и почти сразу же матушкиными молитвами устроилось место в машине с ее духовными чадами, которые тоже ехали на последнюю, земную, с ней встречу.

Подъехали к Борисоглебскому храму села Корневое утром 17 мая, почти к началу Литургии. Едва нашли место для парковки. Десятки машин, микроавтобусов с московскими, рязанскими и номерами других регионов заполнили дорогу и все пространство вокруг храма. У всех входов стояли скорбные матушкины чада. Под уже палящими лучами солнца многочисленные букеты роз, хризантем, самых лучших цветов бесконечно передавали ко гробу праведницы.

Удалось пройти в храм, прокладывая дорогу знакомой прихожанке из Константинова с больной семилетней девочкой на руках. Она, подумалось, наверное, была любимицей матушки Феодосии: девочка терпеливо переносит свою немощь, любит бывать на службах и всегда что-то тихо поет на них.

В храме, ближе к алтарю, – множество монашествующих, игуменьи и игумены, много молодежи, мужчин, молодых мам и пап с детьми на руках. Обычно на похороны детей-дошкольников не берут, а здесь – наоборот, малышей не раз старались приложить ко гробу и схимническому плату, прикрывающему лицо покойной. Родители будто хотели поблагодарить старицу в последний раз за рожденье младенцев, как многие рассказывали, вымоленных ею.

В этот день в храме Божественную литургию возглавлял митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл, который часто бывал у матушки и почитал ее. И, конечно, не мог не прилететь с нею попрощаться. Ему сослужили епископ Скопинский и Шацкий Владимир, а также около тридцати священников из Рязанской, Московской, Скопинской, Владимирской епархий. В храме было много батюшек с семьями, монахи с Афона. Были все, кого Господь сподобил и матушка сама позвала.

Служба пролетела на одном дыхании. Мы чувствовали себя единой семьей, потерявшей близкого человека. Многие приезжали еще накануне и были на панихиде, которую отслужил митрополит Рязанский и Михайловский Вениамин. Обратившись со словами утешения, он просил всех не оставлять молитв об усопшей схимонахине Феодосии. Потом всю ночь у ее гроба служили панихиды священнослужители Скопинской епархии.

Вот на амвон с проповедью выходит владыка Кирилл. Говорит тихо, проникновенно, едва сдерживая слезы. Несколько раз называет схимонахиню Феодосию «нашей Матерью». Он очень точно выражает наше общее горячее чувство, отношение к ней.

Народ к панихиде в храме все прибавляется, все теснее вокруг матушки. Батюшки смиренно выдерживают людской напор. Закончилась панихида. Прощальное слово у гроба говорит архимандрит Авель (Ургалкин), игумен Александровского монастыря из Суздаля. Он вспоминает, что особенно запомнил ответ матушки Феодосии на вопрос, как спастись: «Твори добро и говори правду. Говори правильно», – ответила она. В этих словах старицы – вся мудрость Божья, которую невозможно постичь никакими науками и образованиями, не следуя по дороге за Христом, не исполняя Его заповедей.

Больше часа под пение пасхального канона длилось прощание с телом старицы. Около храма, а потом на кладбище множество людей знакомых и незнакомых делились своими воспоминаниями о ней.

Под звон колоколов гроб с матушкой священники понесли в автобус. Вереница теперь уже из нескольких сотен машин, автобусов, микроавтобусов двинулась на кладбище в село Велемье, примерно в 7 километрах от храма. Жители местных деревень с немалым удивлением смотрели на столь необычный многокилометровый кортеж из машин. По своему духу, настрою, чувствам он был очень похож на крестный ход из Дивеева в Саров в год 100-летия прославления преподобного Серафима Саровского. Была такая же жара, множество детей и чувство единения с Богом.

За километр до кладбища все машины встали, шли пешком. Потом еще долго ждали своей очереди, чтобы бросить по русскому обычаю земельку в могилку дорогой матушки, которую похоронили рядом с родителями и сестрой Ольгой. В обратный путь удалось взять благословение митрополита Кирилла, и тут же, на обочине дороги, помянули схимонахиню Феодосию пирожками с капустой, заботливо испеченными в ночь одной из моих спутниц. Запили водой из колодца из стаканчиков заботливых сельчан, которые были земляками великой праведницы, Божьей дудкой, щедро дарящей свою любовь людям.

Ирина ЕВСИНА