Примирение. Рассказ из книги о матушке Феодосии скопиской

В 1990-е годы, когда я только начал воцерковляться, управляющим Рязанской епархией был митрополит Симон (Новиков). Это была примечательная личность в истории Рязанской епархии. Из своих семидесяти двух лет он тридцать лет посвятил рязанской кафедре. Ученый-богослов, миссионер-проповедник, духовный писатель, а главное истинный пастырь, такой к которому относятся слова Христа «пастырь добрый». Родился владыка 5 февраля 1928 года, отошел ко Господу 1 сентября 2006 года. И так получилось, что вскоре после кончины митрополита Симона мне довелось написать его жизнеописание. Много труда я вложил в книгу о владыке, много времени и сил ушло на то, чтобы как можно более достойно описать его жизнь и деяния. И вот, когда книга была уже была в типографии мой духовный наставник заметил:

- А ведь тебя Игорь за эту книгу искушения ждут. Большие искушения.

Помню, я тогда ответил, что это даже хорошо, ведь владыка Симон говорил, что, если сделал какое-то хорошее дело и не подвергся искушениям, значит дело может быть не угодным Богу.

Пожал плечами мой наставник и ничего не сказал.

И вот наконец вышла моя большая книга о митрополите Симоне. А радости на душе не было. Что такое? Почему? А потом и тягость какая-то меня охватила. И вдруг, как снег на голову – в «Рязанском церковном вестнике» по этому поводу печатается критическое письмо владыки Кирилла (Наконечного), бывшего на то время архиепископом, управляющим Ярославской епархией. Оказалось, что в моей книге много опечаток и сам владыка Кирилл назван в ней архиепископом Владимирским и Суздальским (каковым тогда являлся владыка Евлогий).

А потом лично мне пришло еще и письмо от тогдашнего рязанского владыки – митрополита Павла (Пономарева) с указанием на ошибки и неточности. Представляете каково мне было пережить укоризны сразу от двух владык! Как я себя не успокаивал, что ошибки и опечатки должны были исправляться в издательстве профессиональным редактором и корректором, как не утешал себя словами владыки Симона, что, если сделал какое-то дело и не подвергся искушениям, значит дело это не угодно Богу, однако переживал. И все молился – Господи управь, дай мне сил испросить у владык прощения, примири меня с владыками. И Господь управил. Перед Великим постом именно на «прощеное воскресенье» я попал на всенощное богослужение, которое проводил митрополит Павел. После службы все подходили к нему целовать крест. Подошел и я. Сказал:

- Простите меня владыка, Христа ради, за тот что досадил Вам неточностями и ошибками в книге о митрополите Симоне.

- Господь простит, — ответил владыка, — и Вы меня тоже простите. Может я тоже неправильно поступил, но я, как управляющий епархией должен был отреагировать.

Трудно предать словами ощущение от того, что моя душа, жаждавшая умиротворения, получила его… Ангельскую легкость ощущал я во всем существе своем. Но мне еще оставалось объяснился с владыкой Кириллом. А я все откладывал – завтра, завтра… Так и кормился этими «завтраками» вплоть до того, как стал писать книгу о матушке Феодосии. К тому времени я узнал, что владыка Кирилл весьма почитал скопинскую старицу и приезжал к ней испросить молитв. Вот тогда-то я и решил обратиться к матушке за помощью. Приехал к ней на могилку и попросил: «Матушка примири меня с владыкой Кириллом». Это для меня было важно тем паче, что митрополит Симон в последние годы жил и отошел ко Господу в Николо-Бабаевском монастыре Ярославской епархии, управляющим которой (в сане архиепископа) являлся тогда владыка Кирилл.

И вот в одну из моих святых куролес я в очередной раз приехал на родину матушки Феодосии и стал записывать воспоминания о ней. Когда же пришло время уезжать, мне вдруг звонит супруга и говорит:

- Ты знаешь, что сейчас на могилку к матушке едет митрополит Кирилл?

- Нет, не знаю.

- А ты где сейчас?

- Собираюсь приезжать домой.

- Может подождешь его?

Я сначала даже не знал, что и ответить на это. Дело близилось к ночи, я сильно устал, ждать владыку, а потом ехать в ночь мне было очень тяжело. А потом вдруг подумалось «Так ведь это матушка так устроила, чтоб я с ним встретился».

- Конечно подожду, — ответил я по телефону своей благоверной.

И часа не прошло, как подъехал митрополит Кирилл и стал служить на могилке скопинской старице панихиду. Ох, как же благостно мне было молиться вместе с ним! А после панихиды я подошел к нему и сказал:

- Владыка, я виноват перед вами в том, что сделал ошибки в книге о митрополите Симоне.

- Господь простит, а я давно простил. Жаль, конечно, что были ошибки, но почитал я вашу книгу и она мне понравилась.

Так матушка Феодосия сняла с моей души тяжесть. Мир воцарился в моей душе. Мир, к которому неустанно призывала скопинская старица: «Если что-то получилось немирное в отношениях – иди и примирись первым» — говорила она.

По большому счету я понимаю, что ни у владыки Павла, ни у владыки Кирилла, каких-то немирных чувств ко мне не было. Но во мне самом жила какая-то недоговоренность, из-за которой на душе была некая немирность. И вот по матушкиным молитвам все устроилось!

Были и другие случай явственной помощи матушки Феодосии в написании сей книги. Однако остановимся на этом. Здесь надо сказать вот о чем. Не для того я рассказал о святых куролесах, чтобы похвалиться – вот, мол, какой я избранный, мне даже сама матушка Феодосия помогает. Нет, я всегда ощущал и ощущаю себя недостойным писать о праведниках и праведницах. И вообще недостойным рабом Божиим. Но так уж получается, что пишу. Со страхом и благоговением, но пишу. С внутренней дрожью и порой со слезами на глазах. И слезы эти опять-таки от моего недостоинства проистекают, от моей духовной немощи.

А рассказал я про матушкину помощь, для того чтобы наглядно показать, что «Бог не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы». (Лк. 20 : 38).

И матушка Феодосия жива и может явственно оказывать свою помощь. Для прославления матушки и было написано мое послесловие.

В заключение сей книги хочется привести примечательное стихотворение почитательницы матушки Феодосиии из рязанского города Ряжска Ольги Козловцевой:

 

Схимонахиня Феодосия -

Светоч нашей Российской земли.

И с проблемами, и с вопросами

Люди к ней за спасением шли.

 

В неизбывной телесной слабости

Верой в Господа так сильна!

Никому не откажет в радости,

Всех любовью согреет она.

 

Никого не отринет Матушка,

Сердцем страждущих возлюбя,

Улыбнется и скажет: «Радушка,

Помолюсь, помолюсь за тебя».

 

И прикроет глаза провидица,

Словно встанет перед Творцом.

И божественным светом Истины

Просияет ее лицо.

 

И отступит недуг от просящего,

И беда стороной обойдет,

Ведь молитва ее горящая

Всех утешит и всех спасет.

 

Никогда не отвергнет грешного,

Не осудит, не обличит,

Но услышит душа мятежная

О чем Матушка промолчит.

 

И захочет душа молитвою

Вдруг очиститься и слезой.

Тут же старица прозорливая

Обозначит ей путь земной.

 

И заблудшие, и болящие

Шли и шли к ней из года в год.

Днем и ночью усердно молящая

Ко Христу обращала народ.

 

И на путь наставляла правильный,

И спасала в который раз.

Даже после кончины праведной

Не покинула Матушка нас.

 

В каждом сердце она останется,

Лик ее и ее слова…

Наша Матушка, наша старица

С нами рядом, она жива!